РОД ФОРТУНАТОВЫХ: ФОРТУНА В КОЛЕСЕ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ XVIII–XXI ВВ.
The Fortunatovs dynasty: fortune in the wheel of Russian history, the 18th – 21st centuries

Фамилия «Фортунатов» знакома большинству гуманитариев, но многие из них не представляют, что речь может идти о десятках людей, прославившихся в разных областях, но принадлежащих к развесистому древу одного рода. Педагог, организатор образования, филолог, историк, агроном-статистик, хирург, театровед, психолог, гидробиолог, журналист, юрист, композитор, геолог – профессиональные предпочтения Фортунатовых весьма многообразны, но большинство из них стали известными специалистами в своей сфере. В обширной родословной, хранящейся в РГАЛИ, перечислены более сотни ее представителей¹.

Заслуживает осмысления тот факт, что отнюдь не знатный и не богатый род дал российской культуре такое количество выдающихся деятелей. Где причины этого феномена? В удачной мутации, передававшей некий ген «талантливости» всем представителям плодовитого рода? В особенностях воспитания, заключавшихся не только в привитии трудолюбия, но и в особой духовности, высокой нравственности, верности просветительским идеалам? В исторических условиях, закаливших представителей рода, которые прошли через горнило народничества, либерально-западнических проектов, революционной социал-демократии, царских ссылок и сталинских лагерей, воинских подвигов на фронтах мировых войн, энтузиазма первых пятилеток и коллизий марксистского монизма? Несмотря на различия в политических позициях и профессиональных предпочтениях, всех Фортунатовых можно назвать настоящими представителями российской интеллигенции во всем многообразии смысловых оттенков этого понятия.

В одной статье невозможно дать исчерпывающий ответ на поставленные вопросы и рассказать о всех Фортунатовых. Из нескольких ветвей рода мы выделили ветвь Федора Николаевича Фортунатова, поскольку на этом примере можно выявить как основные этапы в развитии семьи, так и особенности судеб ее представителей.

Истоки семьи восходят к крестьянской среде северо-восточной Руси. В начале XVIII в. бывший крестьянин Никита Кузьмич стал иконописцем в селе Палех. Один из его сыновей Федор Никитич (1725–1790) закончил семинарию, где получил символичную фамилию Фортунатов, обещавшую удачу крестьянскому сыну. Его семья, как и семьи большинства Фортунатовых, была многодетной. Два сына Федора стали священниками, а трое сделали карьеру на учительском поприще в Вологде. Типичным представителем провинциального учительства, носителем просветительских идей можно считать Алексея Федоровича Фортунатова (1777–1828). Учитель естественной истории, он публиковал статьи по метеорологическим наблюдениям, экономике Вологодского уезда, по краеведению и минералогии². Его племянник Николай Петрович Фортунатов (1783–1831), вырос под сильным влиянием своего дяди и стремился во всем ему подражать. Он стал учителем математики и физики, и тоже известен как автор статей по истории Вологодского края. Брак Н.П. Фортунатова был заключен при романтических обстоятельствах. Он был приглашен в качестве домашнего учите-ля к дочери Федора Алексеевича Юрьева Екатерине, из рода, состоявшего в родстве с Романовыми. Молодые люди полюбили друг друга и тайно обвенчались. Отец не смог смириться с выбором дочери, отрекся от нее, и до конца своих дней оставался непреклонен. Ф.А. Юрьев был сторонником «вольтерьянства» и весьма негативно относился к религии, что, по всей видимости, еще больше настраивало его против молодого Фортунатова, как потомка «попов и мужиков-богомазов»³.

Николай Петрович дослужился до должности инспектора Вологодской гимназии и получил потомственное дворянство, а вместе с ним и фамильный герб. Его старший сын Федор Николаевич Фортунатов (1814–1872) стал первым представителем рода, известность которого вышла за пределы малой родины. Очень способный, он закончил гимназию в 12 лет и в 1830 г. поступил в Петербургский университет. В своих воспоминаниях он особо выделяет своего преподавателя древних языков Ф.Б. Грефе (1780–1851)⁴. После окончания университета Федор выдержал экзамен в Академии Наук и был рекомендован к поступлению в профессорский институт Императорского Дерптского университета. Его выпускники (М.С. Куторга, М.М. Лунин, Н.И. Пирогов и др.) стали видными представителями российской университетской науки. Возможно, если бы Федор Николаевич продолжил здесь учебу, его имя стояло бы в ряду этих выдающихся ученых. Однако родители Федора скоропостижно скончались от холеры. Долг перед восемью младшими братьями и сестрами побудил его вернуться в Вологду, где он стал учителем истории и статистики в губернской гимназии. Талантливый молодой человек быстро сделал карьеру. Уже в 1837 г. он становится инспектором гимназии. В разные годы, он вел в гимназии уроки истории и статистики, русской словесности, логики, древнегреческого и французского языков⁵. Вскоре Ф.Н. Фортунатов стал известен в Вологде как руководитель губернского статистического комитета, редактор «Вологодских губернских ведомостей», инициатор организации курсов по методике преподавания для учителей уездных и городских училищ. Вокруг него группируется литературный кружок местной интеллигенции. Он поддерживает активные связи с учеными и писателями Москвы (М.П. Погодин, С.П. Шевырев, И.И. Дмитриев и др.) и Петербурга (А.А. Краевский, П.А. Плетнев, Н.И. Надеждин).

В 1852 г. Ф.Н. Фортунатов был переведен на должность директора Олонецкой губернской мужской гимназии и, одновременно, директора народных училищ в Петрозаводске. Большую известность получила его краеведческая деятельность в Карелии. Он ввел в практику подготовку всеми выпускниками гимназии исторических исследовательских работ по источникам. В 1861 г. по его инициативе в Петрозаводске было открыто женское училище. Выйдя в отставку, в 1863 г. овдовевший Ф.Н. Фортунатов вместе с детьми переезжает в Москву⁶. Здесь он преподает педагогику в Филаретовском епархиальном училище, публикует статьи, преимущественно по истории и этнографии Вологодского края⁷. Федор Николаевич уделял большое внимание образованию и воспитанию своих детей. Домашнее образование сыграло важную роль в их профессиональном выборе: «Дом Фортунатовых был как будто насквозь пропитан ученостью, и было бы странно и непонятно, если бы сыновья глубоко преданного науке Федора Николаевича Фортунатова не стремились к кафедре», – писал один из современников⁸.

Старший сын Евгений Федорович Фортунатов (1841–1866) закончил Петербургский университет и был оставлен на кафедре славянских языков. В мае 1862 г. он был командирован в научную стажировку в Прагу. По сохранившимся письмам можно сделать вывод о том, что в эти годы Евгений, если и не состоял в революционных организациях, то сочувственно относился к студенческим выступлениям и общественным движениям рубежа 1850–1860-х гг., был сторонником либерализма. Однако в письмах отец предостерегал сына от общественной активности, напоминая, что в семье семеро малолетних братьев и сестер⁹. Жизнь многообещающего молодого ученого рано оборвалась: в двадцатипятилетнем возрасте он скончался от скоротечной чахотки.

Самым известный представитель рода – второй сын Федора Николаевича Филипп Федорович Фортунатов (1848–1914). После окончания историко-филологического факультета Московского университета он в 1868 г. был оставлен при кафедре сравнительной грамматики индоевропейских языков. Еще в студенческие годы он был известен как знаток санскрита, в 1871 г. совершил вместе с В. Миллером путешествие по Литве для изучения литовского языка и фольклора, и в том же году был отправлен в научную командировку в Германию, где учился у П. Рота, Г. Курциуса, А. Лескина, Г. Вебера, Г. Эбеля, а в Париже посещал лекции М. Бреаля¹⁰. Его магистерская диссертация (1875 г.) была посвящена сравнительной грамматике индоевропейских языков. В течение 27 лет он преподавал в Московском университете сравнительно-историческую грамматику, древние индоевропейские языки, общее языкознание. Его учениками были известнейшие русские слависты. Западноевропейские корифеи лингвистики через его учеников стремились получить конспекты лекций Фортунатова¹¹. Он является основоположником Московской (Фортунатовской) лингвистической школы. Ученый одним из первых начал изучать проблемы соотношения языка и мышления, языка и общества¹². В 1902 г. был избран действительным членом Академии наук и переехал в Петербург, где занимался научными исследованиями в Отделении русского языка и славистики и редактированием изданий Академии, возглавлял одну из подкомиссий Орфографической комиссии реформы русского алфавита и правописания. В эти годы он регулярно посещал Петрозаводск, недалеко от которого находилась его дача. Там он и скончался в 1914 г.¹³

Своеобразное место в истории исторической науки и в российской культуре занимает Степан Федорович Фортунатов (1850-1918). После окончания историко-филологического факультета Московского университета он был оставлен В.И. Герье для приготовления к профессорскому званию, но диссертацию защитить не смог, выхлопотанную для него научную командировку за границу сорвал. В то же время он был настоящим интеллектуалом и оригинальным мыслителем. Его перу принадлежит единственное в русской науке исследование об индепенденте Генри Вене. Он стал одним из первых отечественных исследователей, начавших изучение истории Северной Америки, истории политических учений США посвящена одна из его монографий. Он первым в России стал читать студентам Московского университета историю североамериканской страны¹⁴. Он был последовательным сторонником либерализма, никогда не скрывал своих взглядов, и, возможно, это стало одной из причин того, что он не защитил диссертацию. Отсутствие защищенной диссертации и звания, привело к тому, что его научные работы не изучались и были забыты отечественными американистами. В истории российской культуры он больше известен как автор публицистических статей и рецензий, журналист «Русских ведомостей», как блестящий педагог, преподававший в Московском университете, на Высших женских курсах, в университете А.Л. Шанявского и в средних учебных заведениях. Его талант преподавателя отмечали Р.Ю. Виппер, Н.И. Кареев, А.А. Кизеветтер, П.Н. Милюков и др.¹⁵ Обладая разносторонними знаниями, глубокой эрудицией, феноменальной памятью и, в то же время, легким общительным характером, С.Ф. Фортунатов был неизменным членом неформального сообщества московской профессуры, где без него не проходили журфиксы, а рассказы о причудах старого холостяка оживляли научные беседы. Умер С.Ф. Фортунатов в 1918 г., в одиночестве. Возможно, поэтому не сохранились рукописи его научных работ и лекций, что мешает изучению его научного наследия.

Единственный из сыновей Ф.Н. Фортунатова, не увлеченный гуманитарными науками, Иван Федорович (1852–1916), закончил физико-математический факультет Московского университета и стал инженером в правлении Московского округа путей сообщения. Инженер участвовал в проектировании и строительстве ряда важных сооружений в Москве (Бабьегородская плотина, техническое училище в Измайлове и др.). По решению Московской городской Думы одной из новых улиц, появившихся в начале ХХ в. в Измайлово, было присвоено название «Фортунатовская» (которое сохраняется и поныне). Одна из его дочерей, Евгения Ивановна занималась революционной деятельностью, была членом большевистской партии, до 1917 г. жила в эмиграции в Женеве, при советской власти работала в Политпросвете в Москве¹⁶.

Младший сын Федора Николаевича Алексей Федорович Фортунатов (1856–1925) занимает уникальное место в истории рода. С одной стороны, он оставил многочисленное талантливое потомство, с другой – стал вдохновителем и центром притяжения для всех Фортунатовых. Он известен как разносторонне развитый человек, один из первых отечественных специалистов по статистике и географии сельского хозяйства, автор ряда работ по педагогике, к тому же влюбленный в историю. Эта разносторонность привела к тому, что в юношеские годы он сменил с 1874 по 1879 г. несколько высших учебных заведений: сначала – историко-филологический, затем – медицинский факультеты Московского университета, потом – Императорская медико-хирургическая академия в Петербурге, где он занимался у профессоров П.Ф. Лесгафта и С.П. Боткина. В 1879 г. молодой ученый увлекся аграрной статистикой и политэкономией и перешел в Петровскую сельскохозяйственную академию, которую окончил в 1881 г.¹⁷ Его магистерская диссертация «Урожаи ржи в Европейской России» была удостоена большой золотой медали Русского географического общества. В течении более чем сорока лет А.Ф. Фортунатов преподавал в Петровской (ныне Тимирязевской) сельскохозяйственной академии. Его ученик профессор Н.И. Вавилов очень высоко оценивал его преподавательские качества¹⁸. Кроме того А.Ф. Фортунатов читал лекции в Новоалександрийском лесном институте, Киевском политехническом институте, Коммерческом институте, Московском высшем техническом училище, на Женских Голицинских сельскохозяйственных курсах, в Московском городском народном университете им. А.Л. Шанявского, а также на курсах агрономов, статистиков, кооператоров, журналистов, учителей¹⁹. В публичных лекциях он говорил о важности науки, необходимости для студенческой молодежи поиска новых путей, о творческом начале в учебе²⁰. Алексей Федорович называл себя «привратником при храме науки»²¹. Эта скромная оценка опровергается анализом обширного научного наследия ученого (более 200 работ), его активным участием в работе Географического отделения Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете, Юридического общества, Общества взаимопомощи русских агрономов.

Политические взгляды А.Ф. Фортунатова были близки к социал-демократии, в студенческие годы он общался с народниками из группы «Черный передел», но активного участия в политических событиях не принимал. Большое внимание он уделял просветительской деятельности, чтению научно-популярных лекций. Он воспитал пятерых сыновей, каждый из которых заслуживает отдельного исследования.

Его старший сын Константин Алексеевич Фортунатов (1882–1915), как и его отец, учился на нескольких факультетах Московского университета. Сначала он поступил на физико-математический факультет, но за участие в революционном движении был исключен, в 1906-1908 гг. находился в ссылке, а после возвращения закончил медицинский факультет и в 1911 г. стал заведующим и врачом земской больницы в Калужской губернии. Здесь он занялся научной работой, опубликовал несколько статей по химии и сельскохозяйственной статистике. С началом Первой мировой войны он стал ординатором полевого госпиталя и в 1915 г. умер во время эпидемии брюшного тифа в действующей армии в Восточной Пруссии, где и был похоронен²².

Его сын Игорь Константинович Фортунатов (1909-1987), рано потеряв отца, был воспитан глубоко религиозной матерью²³. Поступив в Тимирязевскую академию, где долгие годы преподавал его дед, Игорь пытался уйти в монастырь, но не получил благословления настоятеля. В 1931 г. он закончил академию по специальности агроном-садовод. Его духовник, архимандрит Данилова монастыря отец Георгий (Лавров), был вскоре арестован, а в 1933 г. за «религиозную пропаганду и контрреволюционную деятельность» арестовали и Игоря Константиновича. Он был сослан в Карагандинский исправительно-трудовой лагерь, на территории которого в то время было создано сельскохозяйственное производство. И.К. Фортунатов получил возможность работать по профессии, участвовал в испытаниях 85 сортов плодов и ягод и 30 древесно-кустарниковых пород в климате Казахстана. После ссылки он продолжал научную работу в Казахстане, участвовал в изучении пустыни Бетпак-Дала. В 1939 г. он ненадолго возвратился в Москву, где вновь был арестован и сослан в Казахстан. В КарЛАГЕ, где на опытной станции было много ссыльных выпускников Тимирязевской академии, он стал старшим научным сотрудником, а затем руководителем станции. Он заочно закончил аспирантуру Института почвоведения и ботаники, работал под руководством члена-корреспондента АН СССР Б.М. Козо-Полянского. В г. Джезказгане он заложил Ботанический сад, плодовый сад и ягодники; участвовал в озеленении Северной пустыни²⁴. После окончания ссылки работал в Академии наук Казахской ССР, в 1947 г. защитил кандидатскую диссертацию о культурной дендрофлоре Джезказгана, затем руководил одним из отделов Ботанического сада в Алма-Ате (этому саду в советское время было присвоено его имя), заведовал сектором Урало-Эмбен-ской научно-исследовательской базы в Гурьеве, участвовал в озеленении Прикаспийской пустыни. В 1953 г. он переехал в Горький, где преподавал в сельскохозяйственном институте, а затем до последних лет жизни работал в г. Пушкино научным сотрудником Всесоюзного научно-исследовательского института лесоводства и механизации лесного хозяйства. Автор 126 научных работ, он занимался экологическим воспитанием, был ректором Народного университета охраны природы. При этом он оставался глубоко религиозным человеком, воспитав в таком духе и своих дочерей.

Второй сын Алексея Федоровича Александр Алексеевич Фортунатов (1884–1949) хорошо известен отечественным медиевистам. Ученик Д.М. Петрушевского, он в 1909 г. после окончания Московского университета был оставлен при кафедре всеобщей истории, в 1916 г. стал приват-доцентом историко-филологического факультета. Однако его магистерская диссертация «Генуэзские поселения в Крыму» осталась незаконченной, так как после 1917 г. итальянские архивы для него стали недоступны²⁵. С 1921 г., после преобразований в Московском университете, он стал профессором кафедры теории и практики народного образования факультета общественных наук, а с 1923 г. – научным сотрудником Института истории ФОН МГУ-РАНИОН. Кроме того, более 10 лет он читал лекции в университете им. А.Л. Шанявского.

Научные интересы А.А. Фортунатова, с одной стороны, определялись его тяготением к медиевистике, а с другой – диктовались читаемыми им курсами по истории педагогики. Самая значительная работа А.А. Фортунатова – обширный очерк «Школьное дело», об истории развития школы от древности до современности²⁶. В 1939 г. он стал профессором Московского городского педагогического института им. В.П. Потемкина, а в 1947 г. – деканом исторического факультета этого вуза. Его смерть была ускорена его эмоциональным выступлением на заседании ученого совета в 1949 г. в защиту ранее репрессированного В.Н. Бочкарева²⁷. В отечественной историографии наибольшую известность получили статьи А.А. Фортунатова об Алкуине и Каролингском Возрождении, выводы которых не потеряли значимости и сегодня²⁸.

А.А. Фортунатов уделял внимание искусству, эстетическому воспитанию, организации передвижных театров, был ученым секретарем Комиссии по художественному воспитанию Государственной Академии художественных наук²⁹. Эта увлеченность искусством, возможно, предопределила профессиональный выбор его сыновей. Юрий Александрович Фортунатов (1911–1998) был музыковедом, членом Союза композиторов СССР, долгие годы преподавал в Московской консерватории. Константин Александрович Фортунатов (1915–1996) стал композитором, музыкальным писателем и редактором, работал директором издательства «Музыка» (до 1964 г. Мугиз). Он был участником Великой Отечественной войны, награжден орденами и медалями³⁰.

Возвращаясь к сыновьям Алексея Федоровича стоит упомянуть о Федоре Алексеевиче Фортунатове (1888–1965), который окончил юридический факультет Московского университета, но в 1920-е гг. стал директором театрального училища и затем работал во Всесоюзном театральном обществе и в Московской филармонии. Его брат Григорий Алексеевич Фортунатов (1891–1972) всю жизнь преподавал в Московском городском педагогическом институте. Он известен как специалист по детской психологии, педагогике и дошкольному воспитанию, как автор (вместе с Н.В. Петровским) популярного учебника по психологии³¹. Во время Великой Отечественной войны он вел научные исследования по изучению методов преодоления страха смерти. За эту работу Г.А. Фортунатов был награжден орденом Ленина³². Младший сын Алексея Федоровича Михаил Алексеевич (1899–1984), окончив рыбный факультет Тимирязевской сельскохозяйственной академии в 1923 г., организовал ихтиологическую станцию на озере Севан. В 1932 г. по ложному обвинению был осужден на 10 лет (реабилитирован в 1955 г.). Он работал на Камчатке, Байкале, Амуре, Ангаре, Азовском и Аральском морях. С 1955 г. – старший научный сотрудник Института внутренних вод АН СССР, в 1961 г. стал доктором биологических наук.

Среди ныне живущих представителей рода есть и музыканты, и юристы, и ученые. Особо хочется выделить Наталью Константиновну Фортунатову, доктора геолого-минералогических наук, заместителя генерального директора по научной работе Всероссийского научно-исследовательского геологического нефтяного института. Являясь одним из ведущих российских специалистов в области сланцевой нефти, на сегодняшний день она отошла от активной педагогической работы. В разговоре с ней³³ ощущается такая искренняя озабоченность состоянием современного образования, такой нереализованный до конца педагогический потенциал, что явно осознаешь основное «предназначение» этой династии в российской истории – просветительство!

Женщины рода Фортунатовых в большинстве своем не так известны, как их братья, мужья и сыновья, но являют собой тип настоящей русской интеллигентки: верной сподвижницы, образованной наставницы. Мы знаем, как многим были обязаны сыновья Федора Николаевича своим старшим сестрам Марии и Екатерине, тете Анне Николаевне, заменившим их рано умершую мать. Хотелось бы упомянуть и Нину Игоревну Фортунатову (дочь Игоря Константиновича), которая была одной из активных сподвижниц отца Александра Меня, написала прекрасную книгу, посвященную ему³⁴. Будучи музыкальным работником по образованию, она много лет является регентом храма Сретения Господня в г. Пушкино. Нина Игоревна бережно собирает семейный архив, заботится о сохранении памяти рода. Благодаря ей нам стали доступны многие рукописные материалы по истории Фортунатовых³⁵.

Так в чем же феномен рода Фортунатовых? Обращают на себя внимание крепкие семейные традиции, поддерживавшиеся связи между многочисленными братьями, племянниками, внуками и т.д.

Можно выделить несколько учебных заведений, вокруг которых группируются представители Фортунатовых. На первом, просветительском этапе (XVIII в.) – это Вологодская и Олонецкая гимназии. На втором, либерально-демократическом этапе – Московский университет (XIX в.). Третий научно-просветительский этап (конец XIX – первая половина ХХ в.) связан с Петровской сельскохозяйственной академией. В то же время практически все Фортунатовы в начале ХХ в. преподавали в университете им. А.Л. Шанявского. На четвертом, советском, этапе новым связующим центром становится Московский городской педагогический институт. Семейственность в позитивном значении этого слова позволила Фортунатовым поддерживать друг друга, формировать общие интересы у представителей разных профессий.

Немалую роль, на наш взгляд, сыграла и искренняя религиозность многих представителей этого рода. Г.А. Фортунатов, отмечая отношение к религии и церкви своих предков писал: «Религия для этого поколения Фортунатовых была привлекательна двумя своими сторонами: она являлась конкретным показом основ человеческой морали… а вместе с тем она была основой своеобразной народной эстетики… Этот эс-тетический подход был вполне понятен и естественен в потомках «богомазов», «иконописцев», которые своими руками «богов» делали, которые помнили рассказы о постройке большой церкви в Палехе, воспринимали мощь Вологодского собора, изящество и соразмерность других произведений русского народного религиозного искусства»³⁶.

В ряду талантливых представителей рода Фортунатовых можно выделить несколько ключевых фигур – это Федор Николаевич, Алексей Федорович и Александр Алексеевич. Эти люди обладали не только разносторонними талантами; но и огромной силой воли, позволявшей выстоять под ударами неблагоприятных обстоятельств; также они были многодетными отцами, передававшими детям традиции семьи.

Не обошлось и без фортуны: несмотря на крутые зигзаги российской истории, род Фортунатовых выстоял и продолжал служить своей родине. Нам неизвестно ни одного случая эмиграции представителя этой династии³⁷.

Деятельность Фортунатовых всегда была созвучна актуальным задачам, стоявшим перед российским обществом. В XIX в. – это развитие образования, в т.ч. женского, в российской глубинке; исследование места русского языка в индоевропейской языковой семье; изучение американистики; осознание необходимости реформ и активное участие (иногда революционное) в преобразованиях. В ХХ в. – развитие сельскохозяйственной науки, статистики и образования; изучение теоретических и практических вопросов педагогики и психологии; музыковедение, ихтиология и т.д. Сегодня одна из представительниц рода занята изучением сланцевой нефти в России.

Феномен рода Фортунатовых может быть понят в связи с феноменом такого многозначного понятия как российская интеллигенция и в свою очередь проясняет его.

БИБЛИОГРАФИЯ

ИСТОЧНИКИ

Интервью с Натальей Константиновной Фортунатовой. 8.12.2017 // Полевые исследования авторов.

Интервью с Ниной Игоревной Фортунатовой. 9.12.2017 // Полевые исследования авторов.

РГАЛИ. Ф. 3204 (Фортунатов Игорь Константинович). Оп. 1. Д. 79, 246.

РГАЛИ. Ф. 941 (Фортунатов Александр Алексеевич). Оп. 10. Ед. хр. 652.

Фортунатов А.А. Школьное дело // Энцикл. слов. Рус. библиогр. ин-та Гранат: в 74 т. М.: Рус. библиогр. ин-т Гранат, 1930. Т. 49. Стб. 644–672.

Фортунатов А.Ф. Автобиография // Рус. ведомости. 1863-1913: сб. ст. – М.: Тип. «Русских ведомостей», 1913. С. 183-185.

Фортунатов А.Ф. О студенческом интересе. М.: Тип. т-ва «И.Н. Кушнерев и К°», 1915. 15 с.

Фортунатов Г.А. Комментарии к таблице прямых предков Константина, Александра, Федора, Григория, Марии и Михаила Фортунатовых. IV. Фортунатовы и Юрьевы. 78 л. // Личный архив Н.И. Фортунатовой.

Фортунатов Г.А. Предки (прямые) Константина Алексеевича Фортунатова. 21 л. // Личный архив Н.И. Фортунатовой.

Фортунатов Г.А., Петровский Н.В. Психология. М.: Учпедгиз, 1957. 128 с.

Фортунатов Ф.Н. Воспоминания о С.-Петербургском университете за 1830-1833 гг. М., 1869. 36 с.

Фортунатова Н.И. Воспоминания об И.К. Фортунатове// Отцовская память. М.: Сергиев Посад, 2008. С. 24-36.

ЛИТЕРАТУРА

Агеева Н.Н. Научно-педагогическая и общественно-публицистическая деятельность С.Ф. Фортунатова в конце XIX – начале ХХ вв.: автореф. дис. к.и.н. Чебоксары, 2016. 24 с.

Агеева Н.Н. Преподавательская деятельность С.Ф. Фортунатова в Московском университете // Университетское образование в полиэтничных регионах Поволжья: к 50-летию Чувашского государственного университета имени И.Н. Ульянова (VI Арсентьевские чтения): сб. статей. Чебоксары: ЦНС «Интерактив плюс», 2015. С. 17-21.

Агеева Н.Н. Преподавательские традиции в династии Фортунатовых // Российская интеллигенция в условиях цивилизационных вызовов (V Арсентьевские чтения): сб. статей. Чебоксары: ЦНС «Интерактив плюс», 2014. С. 17-22.

Агеева Н.Н. Ф.Н. Фортунатов – выдающийся представитель учительской династии // Патриотизм в России: история и современность (к 400-летию воцарения династии Романовых). Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2013. С. 7-15.

Агеева Н.Н., Иванова Т.Н. Портрет интеллектуала: к 165-летию С.Ф. Фортунатова // Диалог со временем. 2015. № 50. С. 287-306.

Агеева Н.Н., Иванова Т.Н. Страницы истории России и Казахстана в личности И.К. Фортунатова // Социальная модернизация стран постсоветского пространства: исторические тенденции и казахстанский опыт Материалы международной научно-практ. конференции 25-26 апреля 2013 г. Актобе: Актюбинский государственный педагогический институт, 2013. С. 133-135.

Борисова Г.Ю. Документы ЦИАМ как источники по истории Вологодского края.

Воробьёва И.Г. Профессор Н.И. Радциг в письмах к С.И. Архангельскому // Диалог со временем. 2012. № 40. 298-316.

Высотский Н.Г. Из далекого прошлого (Воспоминания о студенческих годах в Московском университете) // Вестн. воспитания. 1910. № 7. С. 150-170.

Иванова Т.Н., Агеева Н.Н. Научно-педагогическое наследие российского историка С.Ф. Фортунатова // Вестник Чувашского университета. 2013. № 2. С.10-14.

Иванова Т.Н., Агеева Н.Н. А.А. Фортунатов как исследователь Каролингского Возрождения // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. науки. 2017. Т. 159, кн. 4.

Кизеветтер А.А. На рубеже двух столетий. Воспоминания: 1881–1914. М., 1996. 386 с.

Кошелев В.А. Вологодские давности. Архангельск: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1985. 220 с.

Петров К.В. Алексей Федорович Фортунатов. http://gallery.economicus.ru/cgibin/framerightn. pl?type

Поржезинский В. Ф.Ф. Фортунатов: некролог // Журн. Мин-ва нар. просвещения. 1914. Ч. 54. Декабрь. С. 180-192.

Фортунатова Н.И. Мой огненный ангел. М.: Дом надежды, 2009. 176 с.

REFERENCES

Ageeva N.N. Nauchno-pedagogicheskaya i obshhestvenno-publicisticheskaya deyatelnost S.F. Fortunatova v konce XIX – nachale XX vv.: dis. ... k.i.n. Cheboksary, 2016. 300 s.

Ageeva N.N. Nauchno-pedagogicheskaya i obshhestvenno-publicisticheskaya deyatelnost S.F. Fortunatova v konce XIX – nachale XX vv.: avtoref. dis. ... k.i.n. Cheboksary, 2015. 24 s.

Ageeva N.N. Prepodavatelskaya deyatelnost S.F. Fortunatova v Moskovskom universitete // Universitetskoe obrazovanie v polietnichny`x regionax Povolzh`ya: k 50-letiyu Chuvashskogo gosudarstvennogo universiteta imeni I.N. Ulyanova (VI Arsentevskie chteniya): sb. statej. Cheboksary`: CzNS «Interaktiv plyus», 2015. S. 17-21.

Ageeva N.N. Prepodavatelskie tradicii v dinastii Fortunatovy`x // Rossijskaya intelligenciya v usloviyax civilizacionnyx vyzovov (V Arsent`evskie chteniya): sb. statej. – Cheboksary: CzNS «Interaktiv plyus», 2014. S. 17-22.

Ageeva N.N. F.N. Fortunatov – vydayushhijsya predstavitel uchitelskoj dinastii // Patriotizm v Rossii: istoriya i sovremennost (k 400-letiyu voczareniya dinastii Romanovy`x): materialy Vseros. nauch.-prakt. konf. Cheboksary: Izd-vo Chuvash. un-ta, 2013. S. 7-15.

Ageeva N.N., Ivanova T.N. Portret intellektuala: k 165-letiyu S.F. Fortunatova // Dialog so vremenem. 2015. № 50. S. 287-306.

Ageeva N.N., Ivanova T.N. Stranicy istorii Rossii i Kazaxstana v lichnosti I.K. Fortunatova// Socialnaya modernizaciya stran postsovetskogo prostranstva: istoricheskie tendencii i kazaxstanskij opyt. II Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakt. konferencii 25-26 aprelya 2013 g. Aktobe: Aktyubinskij gosudarstvenny`j pedagogicheskij institut, 2013. S. 133-135.

Borisova G.Yu. Dokumenty CIAM kak istochniki po istorii Vologodskogo kraya. URL: /kruglystol.php

Vorobyova I.G. Professor N.I. Radcig v pismax k S.I. Arxangelskomu // Dialog so vremenem. 2012. № 40. S. 298-316.

Vysotskij N.G. Iz dalekogo proshlogo (Vospominaniya o studencheskix godax v Moskovskom universitete) // Vestn. vospitaniya. 1910. № 7. S. 150-170.

Ivanova T.N., Ageeva N.N. Nauchno-pedagogicheskoe nasledie rossijskogo istorika S.F. Fortunatova // Vestnik Chuvashskogo universiteta. 2013. № 2. S.10-14.

Ivanova T.N., Ageeva N.N. A.A. Fortunatov kak issledovatel Karolingskogo Vozrozhdeniya // Uchenye zapiski Kazanskogo universiteta. Seriya Gumanitarnye nauki. 2017. № 4.

Kizevetter A.A. Na rubezhe dvux stoletij. Vospominaniya: 1881–1914. M., 1996. 386 s.

Koshelev V.A. Vologodskie davnosti:. Arxangel`sk: Sev.-Zap. kn. izd-vo, 1985. 220 s.

Petrov K.V. Aleksej Fedorovich Fortunatov. http://gallery.economicus.ru/cgibin/framerightn. pl?type=ru&links=/ru/fortunatov/biogr/fortunatovb1.txt&name=fortunatov&img=brief.gif

Porzhezinskij V. F.F. Fortunatov: nekrolog // Zhurn. Min-va nar. prosveshheniya. 1914. № 54. Dekabr. S. 180-192.

Fortunatova N.I. Moj ognennyj angel. M.: Dom nadezhdy, 2009. 176 s.