GEOGRAPHIA IMAGINARIA GOTHICA: «ГОТСКИЙ» ПЛАСТ В ГЕОГРАФИЧЕСКОМ И ИСТОРИЧЕСКОМ ВООБРАЖЕНИИ
Geographia Imaginaria Gothica: Goths in the geographical and historical imagination

М. В. КИРЧАНОВ (M. V. KIRCHANOV)

Автор анализирует готские нарративы в советской и современной историографии. Черняховская археологическая культура (территории современной Украины) содержала многочисленные готские компоненты. Роль готов в развитии этой культуры отрицалась в советской историографии, воображаемая география Восточной Европы была дегерманизирована. В 1990–2000-е гг. готы «вернулись» в воображаемое пространство Восточной Европы и картированы в ее пространстве украинскими и российскими интеллектуалами. Однако другие украинские и российские авторы продолжают отрицать роль готов в развитии восточно-европейского пространства. Готские нарративы стали частью политического мифа и исторического воображения.

Ключевые слова: готы, черняховская культура, историография, национализм, воображаемая география, историческое картирование

Рубрика: Образы в истории и образы истории

Кирчанов М. В. Geographia imaginaria gothica: «готский» пласт в географическом и историческом воображении // Диалог со временем. 2014. Вып. 47. С. 164-188. https://roii.ru/r/1/47.12

Keywords: the Goths, the Cherniakhov archaeological culture, nationalism, imaginative geography, historical mapping

The author’s main attention is focused on the narratives of the Goths in the Soviet and Post-Soviet historiography. Although the Cherniakhov archaeological culture (the territory of modern Ukraine) contained numerous Gothic artifacts, the role of the Goths in the development of this culture was denied by the Soviet historiography as the imaginative geography of Eastern Europe had been de-Germanized. In the 1990s and 2000s the Goths “returned” into the imaginative landscape of Eastern Europe and were mapped by Ukrainian and Russian intellectuals. However, other Ukrainian and Russian scholars continue to deny the role of the Goths in the history of Eastern Europe. The author concludes that the Goths narratives have become part of political mythology and historical imagination.