ТРАКТОВКА КЛЮЧЕВЫХ БИБЛЕЙСКИХ ТЕРМИНОВ В АНГЛИЙСКОМ ПЕРЕВОДЕ БИБЛИИ У. ТИНДЕЛА
The interpretations of the key Biblical terms in the Tyndale’s English translation of the Bible

Английская Реформация всегда была в центре внимания отечественной исторической науки, однако личность Уильяма Тиндела (1494– 1536), сыгравшего одну из главных ролей в английском реформационном движении, оказалась незаслуженно обделена вниманием наших исследователей. Уильям Тиндел не является фигурой второго плана, он относится к выдающейся плеяде английских теологов-реформаторов, которые определили вектор развития английской национальной церкви. Для своих соотечественников Уильям Тиндел не просто религиозный реформатор, но и одаренный лингвист, создатель английского литературного языка. Уроженец Глостершира, воспитанник Оксфордского университета, он был удостоен ученых степеней бакалавра (1512) и магистра искусств (1515). После Оксфорда Тиндел продолжил свое обучение в Кембридже. По словам Дж. Фокса, юноша проявил себя очень способным в изучении древних языков и Священного Писания¹. В Кембридже Тиндел познакомился с будущими лидерами английской Реформации, среди которых были Барнз, Фрит, Латимер, Кранмер и др. В 1522 г. он получил сан священника. В том же году молодой ученый возвратился в родной Глостершир и стал домашним учителем детей сэра Джона Уолша. Здесь у будущего реформатора и зародилась идея перевода Священного Писания на английский язык. Тиндел не был первым, кто осознавал потребность в переводе и поставил перед собой весьма сложную задачу. В конце XIV в. Джон Виклиф и его последователи Дж. Пэрви и Н. Герифорд перевели Библию на английский язык с латинской Вульгаты. Однако большая часть этого перевода представляла собой «перевод-кальку» и содержала много латинских слов и выражений, непонятных широкой массе читателей. Настало время перевести Библию с оригинала – греческого и еврейского текстов на живой, понятный людям язык. Для осуществления этой цели Тинделу нужно было добиться разрешения епископа, поскольку, согласно постановлениям Оксфордского синода 1408 г., известным под названием «Оксфордские конституции» Эрундела, переводить Библию на родной язык и читать на нем без разрешения епископа запрещалось. Тиндел поехал в Лондон, надеясь получить подобное разрешение у лондонского епископа Кутберта Тунсталя, однако последний отказал молодому ученому. Прожив в Лондоне около года, он решил покинуть страну и осуществлять перевод за границей, полагая, что только в Германии, вдохнувшей библейский дух, он сможет перевести и напечатать Священное Писание.

В 1524 г. Тиндел прибыл в Германию. Встречался ли он с инициатором европейского реформационного движения, переводчиком Библии на немецкий язык Мартином Лютером? Ряд исследователей отвечают на этот вопрос положительно. Более того, Дж. Фроуд даже отмечает, что под руководством Лютера Тиндел переводил Евангелия и Послания Нового Завета². Современник реформатора Томас Мор также писал о сотрудничестве Лютера и Тиндела³. Сам Тиндел отвергал этот факт, возможно в целях конспирации⁴. В 1525 г. вместе с компаньоном Уильямом Роем он прибыл в Кельн, чтобы издать свою рукопись перевода Нового Завета. Однако об этом мероприятии стало известно властям, поэтому Тиндел и его помощник, захватив с собой страницы Евангелия от Матфея, которые они успели напечатать, вынуждены были бежать в Вормс, чтобы завершить начатую работу. Полный вариант Нового Завета появился весной 1526 г. Это издание по разным источникам составляло от 3 до 6 тыс. экз.⁵. Книги контрабандой ввозились в Англию. В феврале 1526 г. Волси в сопровождении 36 епископов и других церковных сановников, собравшихся у собора св. Павла в Лондоне, устроили сожжение протестантских книг, среди которых был и перевод Нового Завета Тиндела, признанный еретическим⁶. В тинделовском переводе ревностные сторонники католицизма находили много ошибок и новых слов, отражавших протестантское настроение переводчика. От этого издания сохранилось только три экземпляра. Один экземпляр, в котором нет титульного листа, в настоящее время находится в Британской библиотеке, другой, в котором не достает 71 листа, был найден около собора св. Павла, где ныне и хранится. Третий экземпляр, в котором имеются все страницы, обнаружен в 1997 г. в Штутгарте. Благодаря этой находке появилась возможность в новом издании воспроизвести точное название и содержание⁷. Перевод 1526 г. представляет собой библейский текст без предисловия и маргиналий. В конце имеется обращение к читателю, в котором Тиндел объясняет цель своего перевода⁸.

Следующий период жизни и творчества реформатора был связан с Антверпеном. Ведя трудную жизнь беженца, Тиндел тем не менее плодотворно работал. В период с 1528–1530 гг. вышли три наиболее важные его работы: «Притча о нечестивой Маммоне», «Послушание христианина и как христианские власти должны управлять», «Практика папистских прелатов», составившие своего рода реформаторскую трилогию. В 1530 г. Тиндел издал перевод первых пяти книг Ветхого Завета или так называемое Пятикнижие Моисея. В период с 1531 по 1534 гг. Тиндел перевел еще несколько ветхозаветных книг. Перевод Ветхого Завета открывают два предисловия, в одном из которых реформатор рассказывает о лондонском периоде своей жизни, в другом – дает наставления читателю по изучению Священного Писания⁹. В 1534 г. Тиндел переиздал Новый Завет. Если первый вариант представлял собой голый текст с коротким эпилогом, то во втором издании Нового Завета имелись общее и отдельные предисловия к некоторым книгам, многочисленные маргиналии. В конце книги добавлены фрагменты из текстов Ветхого Завета, используемые в Солсберийском обряде. В самом переводе тоже были сделаны существенные изменения. От этого издания сохранилось 12 экземпляров, один из них являлся подарочным и предназначался второй супруге короля Генриха VIII Анне Болейн.

В 1534 г. в Англии был провозглашен Акт о супрематии. Но именно в это время Тиндел, прошедший суровые жизненные испытания, был жестоко предан. В доверие реформатора хитро втерся шпион Генри Филлипс, который и донес на него властям. Тиндел был схвачен и посажен в тюрьму. Он мужественно переносил все трудности жизни заключенного, уверенно вел себя на допросах, ни на йоту не отступив от своих религиозных убеждений. 6 октября 1536 г. Тиндел был казнен.

Оценка роли Тиндела в реформационном движении в Англии становится по-настоящему предметом научных споров со второй половины XIX в.¹⁰ Историки этой эпохи (Р. Воуган, Дж. Фроуд, Д. Грин, Ч. Бэрд, Р. Демаус, Ф. Сибом и др.), не вдаваясь в лингвистический анализ тинделовского перевода, лишь восхваляют само предприятие по переводу Библии и называют Тиндела создателем английской Библии¹¹. Исследователи XX в. (К. Льюис, У. Клебст, М. Лон, Дж. Мозли, С. Буттерверт, А. Диккенс, В. Кэмпбелл, С. Биндоф, Р. Бейнтон, М. Андерсон и др.), уделяя более пристальное внимание переводческой деятельности Тиндела, отмечают, что он, несмотря на ряд заимствований у континентальных реформаторов, был талантливым лингвистом и внес большой вклад в развитие национальной литературы, создав перевод, ставший основой английской Библии¹². Некоторые исследователи, напротив, выдвигают версию о некомпетентности Тиндела в древних языках и некорректном переводе на английский язык ряда библейских терминов (Д. Карпман, В. Росс, Г. Хаммонд и др.)¹³. Большинство современных исследователей, избравших проблему перевода в качестве самостоятельного объекта изучения, уделяет основное внимание лексике переводчика, находя в ней множество просторечных выражений, фраз из английских пословиц и поговорок (Д. Даниелл, П. Аукси, А. Ричардсон¹⁴), и подтверждает точность выбранных им библейских терминов (Д. Даниелл, А. О’Доннел, А. Ричардсон, М. Декурси и др.¹⁵). Ни один из указанных авторов не затрагивает проблемы толкования переводчиком библейских терминов, не рассматривает причин качественно иной интерпретации ключевых слов Библии в тинделовском переводе и не приводит никаких аргументов реформатора по этому поводу.

В данной статье мы попытались проанализировать, почему реформатор заменил наиболее важные, устоявшиеся в католической традиции слова, чем он обосновал выбор новой терминологии. Предпринятый анализ позволит более объективно взглянуть на перевод Тиндела, названного многими его современниками и исследователями еретическим вследствие иного толкования ключевых библейских слов.

Тиндел, как и все реформаторы, считал, что папистская церковь должна быть разрушена и заменена новой, реформированной на основе Священного Писания. Отчасти на этом основании он заменил в своем переводе Библии такие значимые для католицизма слова, как «церковь» (church), «священник» (priest), «покаяние-епитимия» (penance), «исповедь» (confession), «милосердие» (charity), «благостыня» (grace) соответственно на «собрание» (congregation), «старейшину» (senior, позднее – elder)¹⁶, «раскаяние» (repentance), «знание» (knowledge), «любовь» (love), «милость» (favoure). Были сделаны и другие замены (piety – на godliness, idol – на image и проч.), но именно первые шесть стали предметом ожесточенных нападок со стороны ревностных сторонников католицизма. Среди них был и Томас Мор. В 1530–32 гг. между двумя мыслителями шла бурная полемика, в основном касавшаяся толкования Священного Писания и трактовки основных библейских терминов¹⁷. Мор считал Тиндела самым опасным из английских реформаторов, пособником Лютера, разрушителем христианского мира¹⁸. В 1529 г. гуманист опубликовал трактат против Тиндела «Диалог о ересях», а тот в 1531 г. издал «Ответ на Диалог сэра Томаса Мора». В 1532–33 гг. Мор выпустил «Опровержение Ответа Тиндела», однако реформатор уклонился от следующего раунда. В полемике с Мором, а также в сочинениях «Послушание христианина...» и «Практика папистских прелатов» Тиндел изложил свое понимание библейских терминов.

В «Ответе на Диалог сэра Томаса Мора» (далее – «Ответ...») реформатор подробно разъясняет смысл термина church:

Слово «церковь»(church) имеет много значений. Сначала оно означало дом, куда в древности первые христиане приходили в удобное время, чтобы послушать Слово из Писания, закон Божий и наставления Господа нашего Иисуса Христа о том, как молиться и где искать силы жить по-божески. Старейшины, назначенные туда, проповедовали истинное Слово Божие на том языке, который понимали все люди. И люди слушали их молитвы, молились с ними в сердцах своих и от них научились молиться дома и во всяком месте. Что же слышим мы ныне? Слова без значения, словно жужжание и лепет, вздыхания и крики, тявканье лисиц и рев медведей <...> По причине, что мы впали в такое невежество, мы знаем об обетованиях Христовых меньше малого, и о законе Божием мы думаем столько, сколько и турки, и так, как раньше думали язычники, что каждый человек может делать то, что в его силах, и деяниями своими оправдается и стяжает небо. В безумии своем мы подражаем фантазиям и суетным самодельным обрядам, ни полезным для смирения нашей плоти, ни чествующим Бога. А о молитве мы решили, что нельзя молиться кроме как в церкви, и прочими добавлениями и выдумками мы верим, что добьемся того, чего жаждут наши слепые сердца¹⁹.

Далее переводчик указывает, что во втором значении под словом «церковь» понимаются «папа, кардиналы, легаты, священники, монахи, черные, белые, серые и в крапинку бродячие братья и прочие всякие имена богохульных великих лицемеров во многих забавных масках и личинах»²⁰. В этом значении в обязанности церкви входят такие действия, как бритье, постриг, помазание и другие, относящиеся к духовенству²¹. Реформатор же предлагает под словом «церковь» понимать собрание людей, которые истинно веруют во Христа:

В третьем значении “церковь” есть церковь Бога и Христа, провозведованная в Писании или все множество тех, кто воспринял имя Христово ради веры в него, а не только духовенство. Как сказал Павел в Послании к Галатам (гл. 1): “Я преследовал Церковь Божию и разрушал ее” или в Деяниях (гл. 22): “Я до смерти гнал последователей этого учения, связывая и сажая в тюрьму мужчин и женщин”. В этих фрагментах и в других местах Писания церковь принимается за все множество тех, кто верует во Христа в приходе, городе, области, земле или по всему миру, а не только за духовенство. Это слово означает всех, кто верует во имя Господне (здесь и далее выделено мной. – Т. Ч.), хотя мала еще их вера. Но иногда так говорится лишь об избранных, в чьих сердцах Бог написал закон Святым Духом и даровал им благодать²².

Исследуя содержание термина, Тиндел объясняет Мору, почему в своем переводе он использует слово «собрание», а не «церковь»:

Поскольку духовенство (природы твердой как алмаз, всё тянет на себя зараз) присвоило себе этот термин, который означает всех, кто верует в Иисуса Христа, и тонкой липкой ложью оплело народы, отняло понимание сего слова, заставив их видеть в слове “церковь” ничего более блеющих бритых баранов, готовых постричь весь мир, посему в переводе Нового Завета везде, где я находил слово ecclesia²³, я переводил его словом «собрание»(congregation), а, отнюдь не лукавствуя умом, дабы распространить ересь, как господин Мор говорит в своем «Диалоге», где он прохаживается по моему переводу Нового Завета²⁴.

Опровергая оппонента, отмечавшего, что слово «церковь» всем знакомо, а «собрание» – термин более общий, Тиндел парирует:

Когда мистер Мор говорит, что слово «церковь» хорошо известно, я взываю к сознанию всей страны, правду он глаголет или нет, и понимают ли миряне под «церковью» все множество тех, кто исповедует веру Христову, или только шутов в сутанах. И когда он говорит, что «собрание» есть термин более общий, то и что из того? Ибо по контексту всегда распознаешь, какое собрание имеется в виду. И все же он скрывает правду, почему я говорю «собрание», ведь может быть и другая церковь, а именно церковь Дьявола и Сатаны, церковь оглашенных, церковь злодеев и лжецов, магометанская церковь²⁵.

Тиндел обосновывает правильность перевода греческого слова ἐκκλησία как «собрание» не только теологически, но и лингвистически, доказывая, что оно было еще до апостолов и в древнегреческом языке означало языческую сходку, «где не было ни самого Христа, ни собрания Христова»²⁶. В качестве защиты своего мнения реформатор ссылается на авторитет Эразма²⁷, который переводил ἐκκλησία в Новом Завете «собранием»²⁸. Немецкий реформатор Мартин Лютер в своем переводе Священного Писания тоже использовал «собрание» (gemainde) вместо «церкви» (kirhe)²⁹. Если придерживаться буквального толкования, то слово ἐκκλησία в переводе с древнегреческого, действительно, означает «народное собрание», и в раннехристианскую эпоху под этим термином понималась религиозная община. Позднее данное слово стало означать также и церковное учреждение. Английское church является аналогом греческого термина κυριακόν (букв. – «Дом Господа» или «Божий дом»), которое тоже имело двоякое значение и в узком смысле означало здание для отправления христианского религиозного культа, а в широком – объединение последователей той или иной религии. В Новом Завете слово «церковь» практически не употребляется по отношению к зданию, но всегда только к определенной группе людей. Таким образом, заменяя «церковь» «собранием», переводчик хотел вернуться к исконному значению слова и показать, что речь идет о верующих в Бога, а не только о духовенстве и церковных зданиях.

Второе греческое слово – πρεσβύτερος («старший», «старейшина») – Тиндел переводит латинским (senior): «Слово «старший» (senior) – неудачное английское, хотя слова senior и junior употребляют в университетах, но на ум мне лучше ничего не приходило»³⁰. Позже переводчик поменял свою точку зрения и исправил латинское senior на английское elder («старший», «старейшина»), о чем и сообщил в «Ответе...» Мору:

Я поменял свою точку зрения задолго до того, как на меня набросился Мор, и исправил это слово во всех трудах, которые с тех пор написал³¹. Я заменил senior на elder, а он посчитал ересью называть пресвитера старейшиной, тем самым похулив свой старый латинский текст о ересях, который повседневно используется в церкви уже в течение четырнадцати лет. В этом тексте тоже употребляется слово “старейшина”. В первом послании Петра, гл. 5. написано следующее: “Seniores qui in vobis sunt, obsecro ego consenior pascite qui in vobis est gregem Christi ”<...>³². Здесь presbuteros переведено словом «старейшина». Так вот, вы видите, что я заблуждаюсь не более чем они, поскольку их собственный текст, которым духовенство пользовалось с самого начала перевода Библии на латынь, переводит этот термин “старейшиной”³³.

Если бы авторы Нового Завета хотели представить службу христианского духовенства как культовую, они, по мнению Тиндела, воспользовались бы греческим словом ἱερεύς («жрец»):

Апостолы почти не пользовались греческим словом ἱερεύς или его латинским аналогом sacerdos, но только словами presbuteros и senior, которые обозначали у ранних христиан общинного старейшину³⁴.

В трактате «Послушание христианина...» в разделе «О рангах» Тиндел объясняет смысл обоих греческих слов:

Ранг священника по-латински называется sacerdos, по-гречески – hiereus, по-еврейски – сohien. Буквально это означает «слуга Божий», каковым был Аарон, отправитель жертвоприношений и посредник между Богом и людьми. По-английски этот термин следует переводить словом priest. Антихрист запутывает нас мешаниной терминов, чтобы мы не уяснили себе их истинного смысла. Второе слово по-гречески – presbuteros, по-латински – senior, по-английски – elder. Это не кто иной, как наставник для поучения, но не для посредничества между Богом и нами <...>. Под «священником» (priest) в Новом Завете понимай «старейшину» (elder), поучающего молодежь и приводящего ее в полное познание и понимание учения Христа и служение таинствам, которые нам заповедал Иисус Христос³⁵.

Итак, Тиндел использует слово priest для обозначения иудейского священства и отбирает этот титул у христианских пастырей, называя последних старейшинами. В трактовке данного термина он вновь заручается авторитетом Эразма, который, по его словам, переводил греческое πρεσβύτερος как senior в Деяниях, а также Иеронима, употреблявшего senior в некоторых пассажах своего перевода. Эразм, на которого часто ссылается Тиндел, действительно, переводил πρεσβύτερος как senior, а ἱερεύς как sacerdos не только в Деяниях, но и в некоторых стихах Евангелий (Мф 8: 4, 12:5, 15: 2 и т.д.)³⁶. В переводе предтечи Тиндела Виклифа ἱερεύς переводится как prestos, а πρεσβύτεροι – eldere men (Мф 12:15, 16:21, Марк 7:5, 8:31 и т.д.)³⁷. Таким образом, Тиндел соглашается и со своим старшим современником, и со своим предшественником. В Авторизованном переводе 1611 года, созданном в период правления Якова I, принята виклифо-тинделовская интерпретация (Мф 8:4, 12:5, 15: 2 и т. д.)³⁸. Реформатор часто напоминает своему оппоненту, что не он один дает такую трактовку данному термину, прежде всего намекая на Виклифа и Эразма, а также своих коллег-реформаторов³⁹. Не случайно, многие зарубежные исследователи отмечают сильную зависимость Тиндела от переводов Эразма и Лютера.

Замена понятий «священника» на «старейшину», несомненно, связана с отрицанием протестантскими богословами, в том числе и Тинделом, института священства. Тиндел наделил религиозными полномочиями каждого верующего. В «Послушании христианина...» он пишет:

В крайнем случае, каждое лицо имеет право крестить, любой может поучать свою жену, слуг и детей. Если я вижу, что мой брат грешит, я могу попенять ему и осудить его деяния по закону Господню, могу утешить отчаявшихся божьими обетованиями, упасти их, если они верят⁴⁰.

Подобные высказывания звучат и в «Практике папистских прелатов» (1530 г.):

Всякий мужчина или женщина имеют ключи и силу вязать и разрешать в порядке и мере, какие дают случай, время и место. Разве не может жена, если ее муж грешит против Бога и нее самой и берет другую женщину, тайно указать ему на его вину в доброй манере, смиренно и связать его совесть законом Божиим? И если он раскается, разве она не простит и не разрешит его, как папа? Ведь грешит-то он против нее, а не папы. Так же пусть раскается и сын перед своим отцом, и слуга – перед господином, и сосед – перед соседом, как отмечается в главе 18 Евангелия от Матфея⁴¹.

В «Ответе...» Мору Тиндел пишет о том, что если, к примеру, женщина попадет на остров, где Христос никогда не проповедовался и ей захочется проповедовать, то она может это делать. Паписты, по его мнению, напрасно принижают женщин, ибо они способны проповедовать не хуже мужчин. «Бог предпочитает мужчин женщинам, старых – молодым, но это совсем не обязательно», – заключает Тиндел⁴².

Таким образом, реформатор отказывает духовенству в праве быть посредником между Богом и людьми и отстаивает принцип «всеобщего священства». В Новом Завете имеются фрагменты, в которых верующие в Иисуса Христа, уподобляются священникам. Так, например, в Откровении Иоанна Богослова 1:6 сказано: «Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет». В 1 Послании Петра 2:5 говорится: «И сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом»⁴³. Тиндел, видимо, считал, что каждый человек должен напрямую предстоять перед Богом, служить Ему, приносить бескровные жертвы через посредничество Иисуса Христа, который «единственный истинный священник на все времена и другого священника не нужно, да его и не найдется»⁴⁴.

Тиндел переводит греческое μετάνοια («раскаяние», «перемена мыслей») как repentance («раскаяние») вместо принятого в католической традиции термина penance, обозначающего и само таинство покаяния, и налагаемую священником епитимию:

Слово penance придумано папистами, как и многие другие. В Писании мы имеем “раскаяние”, по-гречески – μετάνοια. Из раскаяния паписты сделали “покаяние — епитимию”, чтобы убедить людей, что они должны страдать, дабы очиститься от своих грехов, причем именно таким способом, как этого надо папистам. Когда христианские вожди средневековья, вдоволь навоевавшись, вспоминали о совести, то они каялись не Христу, а папе. Их покаяние и налагаемая затем епитимия заключались в выполнении того, что им приказывали папы и епископы, например, строить аббатства, давать земли, скот, а за это папы давали светским владыкам отпущение грехов и позволение грешить дальше.

Раскаяние – не таинство, это лишь воспоминание о духовном обетовании, которое может быть видимо лишь взором веры. Раскаяние начинается с того момента, когда Святой Дух начинает работать в нас, т.е. с момента крещения. ...это следование по пути Христа, оно длится всю жизнь, ибо известно, сколь слабы мы перед Божьим законом»⁴⁵.

Тиндел упоминает также слово contrition, означающее для папистов истинное покаяние:

Это слово близко слову «раскаяние» (repentance) и обозначает «сокрушение сердца». Бог обещал прощение раскаявшемуся, а паписты извратили его слова, придумав особое слово – contrition, так что, каясь, ты не знаешь, contrition это или attrition. Но если пошептать духовнику на ушко, тогда это точно считается contrition <...>. Священники выдумали такую тонкость, чтобы удобнее было наживаться и торговать отпущением грехов <...>. Если ты раскаешься и осознаешь свое прегрешение, то Бог уже простит тебе твой грех безо всякого шепота. Если ты обидел ближнего, осознал это, раскаялся и ближний тебя простил, то и Бог тебя простил, согласно обетованию <...>. Перед кем человек грешит, пусть перед тем и кается. Иудеи не знают никаких исповедей и папистских «истинных покаяний», почему же мы, за которых пролилась кровь Христа, являемся более связанными, чем иудеи? Ведь Христос пришел не связывать нас, а разрешать от уз <...>. Бог не привязывал Христа к Антихристову⁴⁶ уху и не придумывал исповедальных кабинок, чтобы было узко, а не широко. Бог не всовывал обетований в Антихристово ухо, но дал их всем верующим <...>. Кто любит Бога, любит и ближнего. Если ты оскорбил ближнего, раскайся, и он даст тебе удовлетворение (satisfaction). Если он тебя простит, то и Бог простит. Если он тебя не простит, то Бог все равно тебя простит, ибо сокрушения сердца по поводу греха достаточно для того, чтобы заслужить прощения. Христос распятый есть достаточное удовлетворение для всех до конца времен <...>. Если ты споткнулся на пути, раскайся, приходи назад и будешь прощен, как блудный сын. Добрый пастырь упасет тебя, и ангелы небесные возрадуются о твоем приходе. А если какой-нибудь фарисей будет ворчать на тебя, то Отец твой Небесный найдет, что ответить нечестивцу <...>. Те, которые делают из раскаяния покаяние, считая его таинством, и делят его на истинное покаяние, исповедь и удовлетворение, несут отсебятину и подло лгут⁴⁷.

Смысловые нюансы, связанные с термином repentance, не сводятся для Тиндела к сожалению по поводу совершенных ранее грехов, а предполагают оставление грешной жизни и обращение к Богу. Греческое слово μετάνοια тоже подразумевает не столько выполнение внешних действий, сколько изменение внутреннего состояния человека, его мыслей. Так Тиндел хотел приблизиться к оригинальному толкованию.

Изменилась и интерпретация греческого слова ἐξομολόγησις («признание»). Реформатор переводит его как «знание» (knowledge) вместо «исповеди» или «признания» (confession). Как видно из предыдущего отрывка, Тиндел не признавал покаяние в качестве таинства, а значит и его необходимые составляющие – исповедь и епитимию он рассматривал как ненужные церемонии, для него важнее было изменение, преобразование человека через раскаяние, чтобы идти к правильному знанию. Во введении к Новому Завету 1534 года Тиндел отмечает, что «признание на исповеди – это всего лишь изобретение человека, но в отношении к Богу в своем сердце мы можем оставаться грешниками»⁴⁸. Реформатор считает, что «шепот в ухо священнику – это не исповедь, а ловушка Сатаны»⁴⁹.

«Зная постыдные подробности моего греха, ты не увидишь моего сердца, раскаялся я в нем или нет, смирился ли я перед законом и верю ли я обетованиям. Вместо того, чтобы отпустить грехи, апостолы в подобных ситуациях проповедовали грешнику закон Божий и обетования, что и ныне нужно делать. Это только Антихристу надо знать все тайны, чтобы лучше построить свое царствие и творить в нем свои таинства», – пишет Тиндел⁵⁰.

Тиндел намекает и на то, что католическое духовенство пользуется исповедальней в своих сугубо корыстных интересах и использует полученную информацию во всевозможных политических и другого рода интригах. Однако в некоторых местах переводчик сохраняет и традиционное слово, правда, в ином смысловом значении. В «Послушании христианина...» он пишет о двух видах исповеди:

Одна исповедь проводится по истинной вере, когда мы исповедуем наш Символ веры. Она обязательна для всех, кто готовится спастись... Если ты раскаиваешься и веруешь, то исповедуй это. Другой вид исповеди – это та, которая предшествует вере и сопровождает раскаяние. Если мы знаем свои грехи и хотим, чтоб их простили (на основании Божьего обетования), то мы должны исповедовать это. Такую исповедь, как и раскаяние, надо проводить в течение всей жизни⁵¹.

Отвергнув институт священства и заменив «священника» на «старейшину», а «покаяние» с исповедью и исполнением епитимии – на «раскаяние», Тиндел тем самым лишил церковь двух столпов, поддерживающих ее богатство и власть. Он не обошел вниманием и столь важную теологическую категорию христианства, как милосердие. В отличие от представителей католической церкви, он переводит греческое слово ἀγάπη не как «милосердие» (charity), а как «любовь» (love):

Мор также критикует меня за то, что я перевожу греческое слово ἀγάπη словом «любовь»(love), а не «милосердие»(charity) как термином более известным. Но «милосердие» не столь разговорное слово, каковым является «любовь» (agape). Когда говорят: давайте милостыню Бога ради сладостного милосердия, и когда отец учит своего сына благословлять святое милосердие, то, что они имеют в виду? Честно говоря, они не задумываются, как и мы не думаем, говоря: “Господи, помоги”. Греческое ἀγάπη и латинское caritas были в ходу у язычников задолго до Христа и обозначали они больше, чем любовь Бога и к Богу. Иногда мы можем сказать и услышать, что турки «оказали милосердие» пленным или друг другу, а термином agape обозначается и плотская любовь. И когда Мор говорит, что не каждая любовь есть милосердие, то ведь и не каждый апостол есть Христов апостол, и не каждый ангел есть Божий ангел, и не каждая надежда – христианская надежда и т. д. Но контекст легко поясняет, какая любовь, надежда и вера имеются в виду⁵².

Далее переводчик отмечает, что слово «любовь» имеет как существительное, так и глагол, «милосердие» же – только существительное, и мы не можем говорить «милосердствовать» Бога и ближнего, но «любить» Бога и ближнего⁵³. В первые века христианства агапами (ἀγάπαι) называли братские трапезы христиан, которые также именовались вечерями любви. Поэтому в толковании этого термина Тиндел стоит намного ближе к его исконному значению, чем католические интерпретаторы. Кроме того, английское слово charity произошло от латинского caritas («любовь»). Позднее charity имело значение «милостыня», в котором оно заменило собою старое английское слово alms.

В трактовке греческого слова χάρις, имеющего несколько значений («благодать», «милость», «благодарность», «благосклонность» и т.п.) и представляющего огромную трудность для переводчиков, Тиндел не всегда соглашается с католической интерпретацией. Он отдает предпочтение favoure («милость», «благосклонность», «одобрение» и т.п.) вместо grace («благостыня», «благосклонность», «привлекательность» и т.п.), но при этом сохраняет и традиционную трактовку. В «Ответе...» Мору Тиндел пишет по этому поводу следующее:

Мор критикует меня за то, что я перевожу греческое χάρις английским «милость», а не «благостыня», говоря, что не всякая милость есть благостыня, а порой бывает такая милость, где благостыни очень мало. На это я отвечу: есть и такая благостыня, где мало милости⁵⁴.

На самом деле это синонимичные понятия, они соответствуют друг другу, однако длинные слова плохо уживаются в английском языке. Тиндел отказался от favoure во втором издании Нового Завета, исключая отдельные места.

Подробно анализируя важнейшие библейские понятия, переводчик приходит к выводу, что причина всех сложностей – неточное семантическое соответствие греческих, латинских и английских слов, «обозначающих вроде бы одно и то же, а вроде бы несколько разное»⁵⁵. Некоторым словам при переводе на другой язык сложно подобрать адекватные аналоги, отражающие их смысловые оттенки.

«Причина, по которой они (католическое духовенство – Т. Ч) так наседают на меня, заключается в том, что я лишил их свободы словесной эквилибристики, ибо доктора и проповедники привыкли проводить тончайшие различия, писать о разновидностях милости, к примеру. А с исповедью они играли так, что люди не поняли, в чем ее суть. Так, как они ее проповедуют, напрямую противоречит Писанию, а для Бога это – оскорбление и идолопоклонство. Потеря схоластической терминологии – вот где жмет им башмак, и вот почему они чувствуют себя столь неладно», – с сарказмом замечает реформатор⁵⁶.

Тиндел, как и многие протестантские реформаторы, критиковал традиционный схоластический метод четырехсмысленного толкования каждого слова. В «Послушании христианина...» он писал:

Паписты говорят, что Писание можно понимать в четырех смыслах: буквальном, тропологическом, аллегорическом и анагогическом. Буквальный смысл папистами игнорируется. Папа присвоил его себе, замкнув ключами глупых и никому ненужных церемоний, или отвратил людей от него силою меча. Паписты говорят, что тропологического (морального – Т. Ч.) смысла вполне достаточно, чтобы уяснить, что и как нужно делать. Аллегория якобы хороша для укрепления веры, а анагога – для надежды на лучшее будущее. Термины «тропология» и «анагога» суть папистские выдумки и не имеют исторического значения <...>. Для нас Писание имеет лишь один буквальный смысл. Именно буквального смысла многих не совсем ясных или фигурально выраженных библейских мест должен доискиваться настоящий верующий.

Однако Тиндел все же делает реверанс в сторону аллегорического толкования и добавляет:

Библия часто пользуется сравнениями, аллегориями и прочими образными оборотами речи <...>. Мы имеем право заимствовать фигуральные выражения и использовать их в повседневной речи и в проповеди <...>. Сравнение или пример запечатлевает нечто в человеческом сердце более, чем простая речь <...>. Аллегория все равно, что фундамент под домом и надо использовать ее лишь там, где библейский текст дает к тому повод.

На самом деле Тиндел искал способ, позволяющий буквальному смыслу превалировать над аллегорическим. Он хотел предложить читателю метод, который позволит ему достигнуть сути Писания без привлечения вспомогательного текста.

Предпринятый анализ позволяет с определенной долей уверенности сказать, что при передаче Тинделом на английский язык ключевых терминов Священного Писания прослеживается влияние протестантской теологической доктрины. В экклесиологии Тиндела ведущее место отводилось Писанию как высшему авторитету в вопросах веры и единственному каналу связи между Богом и людьми, поэтому никакие внешние авторитеты в лице церкви, священника и прочего не являлись необходимыми. В «Ответе на Диалог сэра Томаса Мора», в «Послушании христианина...» и «Практике папистских прелатов» Тиндел подверг критике католическую традицию интерпретации наиболее значимых библейских слов. Мор как апологет католической церкви считал недопустимым переосмысливать существующую традицию толкования Библии, полагая, что это может пошатнуть авторитет католической церкви и привести к расколу западного христианского мира. Опасения Мора были не напрасны: Тиндел хотел вернуться к истокам христианства, где не было ни церковной организации, ни института священства, а любой христианин мог проповедовать, наставлять в духовных делах и т. п.

Кроме того, Тиндел хотел вернуться и к исконному толкованию ряда библейских терминов. Подбирая соответствующие эквиваленты в английском языке для ключевых слов Библии, переводчик попытался понять их истинное значение в языке оригинала. Наиболее ярко это прослеживается в исследовании им греческих терминов ἐκκλησία и πρεσβύτερος, означающих «собрание» и «старейшину». Практически во всех случаях Тиндел приводит сопоставительные схемы, показывающие смысловые различия между словами, относящимися к одной семантической группе. Особенно убедительно это выглядит на примере сравнения английских слов penance и repentance. Многозначные слова, каковым является греческое χάρις, Тиндел передает не одним и тем же английским эквивалентом, а использует в качестве альтернативы слова-синонимы (grace-favoure). Однако греческое слово ἀγάπη во всех контекстах им трактуется одинаково (love). В Авторизованном переводе 1611 года используются оба термина – charity и love⁵⁷.

Таким образом, Тиндел попытался заново переосмыслить наиболее значимые слова Священного Писания, современные значения которых далеко не всегда совпадали со значениями первоисточника. Если бы Томас Мор увидел, что в задачу переводчика входило не только нахождение нужных эквивалентов, но и сохранение внутреннего единства между ветхозаветной, новозаветной и современной церковной традициями, он бы не стал упрекать переводчика в пособничестве Лютеру и преднамеренном искажении библейского текста⁵⁸. Тиндел не раз напоминал своему оппоненту, что он согласовал перевод некоторых ключевых терминов Священного Писания с интерпретацией «обожаемого» Мором Эразма Роттердамского, перевод которого английский гуманист никогда не критиковал⁵⁹. Несмотря на все нарекания в адрес тинделовского перевода Библии, следует отметить, что он искренне желал того, чтобы Слово Бога стало понятно и доступно каждому христианину, а не только служителям католической церкви.

БИБЛИОГРАФИЯ

• Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Российское библейское общество, 2001. 1376 с.
• Бэрд Ч. Реформация XVI века в ее отношении к новому мышлению и знанию / Пер. Е. А. Звягинцева под ред. и с предисловием проф. Н. И. Кареева. Санкт-Петербург: Типография Гершуна, 1897. 362 с.
• Грин Д. Р. История английского народа / Пер. с англ. П. Николаева. Т. 1–4. М.: Типография К. Т. Солдатенкова, 1891–1892.
• Осиновский И. Н. Томас Мор: утопический коммунизм, гуманизм, Реформация. М.: Наука. 1978. 326 с.
• Чугунова Т. Г. Перевод Библии В. Тиндела: историографический аспект // Актуальные вопросы истории. Материалы межвузовской научной конференции. Нижний Новгород: НКИ, 2009. С. 220–223.
• Anderson M. WilliamTyndale: A Martyr for All Seasons // The Sixteenth century Journal. 1986. Vol. 17. No 3. P. 331–351.
• Auksi P. “Borrowing from the Shepherds”: Tyndale’s Use of Folk Wisdom // Word, Church and State: Tyndale Quincentenary Essays / Ed. by J. Day, E. Lund and A. M. O’Donnel. Washington: Catholic University of America Press, 1998. P. 115–127.
• Bainton R. H. The Reformation of the sixteenth century. Boston: The Beacon Press, 1956. 276 p.
• Biblia N. T. Evangelia. The Gothic and Anglo-Saxon gospels in parallel columns with the versions of Wycliffe and Tyndale / With pref. and notes by Joseph Bosworth, assisted by George Waring. 3-d ed. London: Reeves and Turner, 1888. 584 p.
• Bindoff S. Tudor England. Harmondworth: Penguin books, 1955. 320 p.
• Butterworth C. C. The Literary lineage of the king James Bible. 1340–1611. Philadelfia: University of Pensilvania Press, 1941. 394 p.
• Campbell W. E. Erasmus, Tyndale and More. London: Eyre & Spottiswoode, 1949. 288 p.
• Clebsch W. A. England’s earliest protestants. 1520–1535. New Haven and London: Yale University Press, 1964. 358 p.
• Cummings B. The Theology of Translation: Tyndale’s Grammar // Word, Church and State: Tyndale Quincentenary Essays / Ed. by J. Day, E. Lund and A. M. O’Donnel. Washington: Catholic University of America Press, 1998. P. 36–59.
• Daniell D. “Gold, silver, ivory, apes and peacocks” // Word, Church and State: Tyndale Quincentenary Essays / Ed. by J. Day, E. Lund and A. M. O’Donnel. Washington: Catholic University of America Press, 1998. P. 5–25.
• Daniell D. Introduction // Tyndale W. Tyndale’s Old Testament. A modern-spelling edition of the Pentateuch (1530), Joshua to 2 Chronicles (1537) and Johan (1531) / Ed. and introduction by D. Daniell. New Haven and L.: Yale Univ. Press, 1992. P. IX-XXIX.
• Daniell D. Let there be light. William Tyndale and the making of the English Bible. London: The British Library, 1994а. 31 p.
• Daniell D. William Tyndale: A Biography. New Haven and London: Yale University Press, 1994б. 429 p.
• DeCoursey M. The Semiotics of Narrative in The Obedience of a Christian Man // Word, Church and State: Tyndale Quincentenary Essays / Ed. by J. Day, E. Lund and A. M. O’Donnel. Washington: Catholic University of America Press, 1998. P. 74–86.
• Demaus R. William Tyndale: A Biography / Rev. by R. Lovett. 3-d ed. London; Religious Tract Society, 1904. 341 p.
• Dick J. A. “To Dig Again the Wells of Abraham”: Philology, Theology, and Scripture in Tyndale’s The Parable of the Wicked Mammon // Moreana. 1991. Vol. 28. No 106– 107. P. 39–52.
• Dickens A. G. The Age of Humanism and Reformation Europe in the Fourteenth, Fifteenth, Sixteenth Centuries. New Jersey: Humanities Press, 1972. 255 p.
• Erasmus Desiderius. Novum Testamentum Graece et Latine, studio et industria. Basileae: OfficinaLeonhardi Osteni, 1588. 857 p.
• Foxe J. The Acts and Monuments of the Church / Ed. by J. Pratt. 8 vols. London: Religious Tract Society, 1877.
• Froud J. A. History of England from the Fall of Wolsey to the defeat of the Spanish Armada. 12 vols. London: Green, 1870–1875.
• Hall E. Chronicle, contains the History of England during the reign of Henry IV to the end of the reign of Henry VIII. (1548). N.Y., 1965.
• Hammond G. William Tyndale’s Pentateuch: Its Relation to Luther’s German Bible and the Hebrew Original // Renaissance Quarterly. 1980. Vol. 28. P. 351–385.
• Karpman D. M. William Tyndale’s Response to the Hebraic Tradition // Stadies in the Renaissance. 1967. Vol. 14. P. 110–130.
• Lewis C. S. English literature in the sixteenth century excluding Drama. Oxford: The Clarendon Press, 1954. 696 p.
• Loane M. L. Masters of the English Reformation. London: The Church book room Press, 1954. 247 p.
• Luther M. Biblia, das ist: Die gantze heilige Schrifft: Deudsch. Wittenberg, 1557.
• Mansbridge R. The Percentage of Words in the Geneva and King James Versions taken from Tyndale’s translation // Tyndale Society Journal. 1995. No 3. P. 10–14.
• Millus D. J. “Howe diligently wrote he to them”:Tyndale ‘s Own Letter The Exposition of the First Epistle of Saint John // Moreana. 1991. Vol. 28. No 106–107. P. 145–153.
• More T. The Dialogue concerning Tyndale by Sir Thomas More / Ed. with a modern version of the same and an essay on the spirit and doctrine of the Dialogue by W. E. Campbell. London: Eyre & Spottiswoode. 1927. XVIII, 324 p.
• Mozley G. F. William Tyndale. London: Society for promoting Christian knowledge; New York: The Macmillan Co., 1937. 364 p.
• O’ Donnel A. M. Scripture Versus Church in Tyndale’s Answer Unto Sir Thomas More’ s Dialogue // Moreana. 1991. Vol. 28. No. 106–107. P. 119–130.
• Parker D. Tyndale’s Biblical Hermeneutics // Word, Church and State: Tyndale Quincentenary Essays / Ed. by J. Day, E. Lund and A. M. O’Donnel. Washington: Catholic University of America Press, 1998. P. 87–101.
• Richardson A. Scripture as Evidence in Tyndale’s The Obedience of a Christian Man // Moreana. 1991. Vol. 28. No 106–107. P. 83–104.
• Richardson A. William Tyndale and the Bill of Rights // William Tyndale and the Law. Sixteenth Century Essays & Studies / Ed. by J. A. Dick, A. Richardson. 1994. Vol. 25. P. 11–29.
• Richardson A. William Tyndale at 500 years and after // Moreana. 2000. Vol. 37. No 142. P. 13–44.
• Ross W. H. The beginning of the English Reformation. N.Y.: Sheed and Ward, 1957.
• Seebohm F. The Era of the Protestant revolution. London: Longmans, Green and Co., 1874. 236 P.
• The New Testament. The Authorized or king James version of 1611 with an Introduction by John Drury. Cambridge: The University Press, 1998. 421 p.
• Tyndale W. An Answere into Sir Thomas More’s Dualogue // The Whole works of W. Tyndall, John Frith and Doct. Barnes, three worthy Martyrs and principall teachers of this Church of England collected and compiled in one tome together, being before scattered now in print here exhibiten to the Church / Ed. by J. Foxe. London: Printed by J. Daye, 1573a. (далее – WW). P. 247–339.
• Tyndale W. Practice of papisticall Prelates // WW. 1573с. P. 340–377.
• Tyndale W. The New Testament. The text of the Worms edition of 1526 in original spelling / Ed. for the Tyndale Society by W. R. Cooper with a preface by D. Daniell. The British Library, 2000. 558 p.
• Tyndale W. The Obedience of a Christian man and how Christian rulers ought to governe // WW. 1573b. P. 97–183.
• Tyndale W. Tyndale’s New Testament. A modern-spelling edition of the 1534 translation / Ed. and introduction by David Daniell. New Haven and London: Yale University Press, 1989. 429 p.
• Tyndale W. Tyndale’s Old Testament. A modern-spelling edition of the Pentateuch (1530), Joshua to 2 Chronicles (1537) and Johan (1531) / Ed. and introduction by D. Daniell. New Haven and London: Yale University Press, 1992. 643 p.

• Vaughan R. Revolutions in English History. 3 vols. London: Parker Son and Bourn, 1861.